Приземление на Красной площади в 1987 году немецкого самолета и как 30 лет назад немец Маттиас Руст разгромил систему ПВО СССР

Кто помог Матиасу Русту долететь до Москвы

28 мая 1987 года в самом центре Москвы, на Красной площади, появился немецкий легкомоторный самолет «Сессна-172 Скайхок»

Его пилотировал немецкий пилот-любитель Матиас Руст. Сегодня мы постараемся разобраться, был ли полет Руста его личной инициативой, ставшей возможной благодаря цепи случайностей, или это была спланированная акция, подразумевавшая дестабилизацию политической обстановки в Советском Союзе.

Случайность первая

В 1987 году юному Матиасу было всего 18 лет, но у него уже была лицензия пилота. Что, впрочем, неудивительно, так как его отец был владельцем бизнеса по продаже легкомоторных самолетов марки «Сессна». Но случайность (или спланированная закономерность) кроется совсем в другом.

Каким образом молодой и неопытный пилот в сложных погодных условиях, при которых и опытные боевые летчики-истребители летают не всегда, смог достичь границы СССР?

Ответ прост: перед вылетом Матиас тщательно подготовился. Сначала он облетел почти всю Северную Европу, включая Исландию. За более чем 2600 миль полета, из которых большая часть проходила над морем, Руст приобрел необходимый опыт. Более того, вместо заднего ряда сидений, он предусмотрительно смонтировал дополнительные топливные баки, что существенно повысило радиус полета легкой «Сессны».

Впрочем, есть вопросы, которые остались открытыми: мог ли 18-летний парень придумать всё это сам; или же его кто-то надоумил?

Случайность вторая

Находившийся в своей стартовой точке – финском Хельсинки, Руст заправился под пробку, обозначил диспетчеру свой маршрут на Стокгольм, и в 13.10 28 мая 1987 года произвел взлет. Первые 20 минут он летел строго по маршруту, но затем произвел резкий разворот в сторону советской границы. Выключив радиостанцию, он пропал со связи с диспетчером.

Причем пилот действовал по всем правилам военной науки, снизившись до 80-100 метров, чтобы как можно дольше быть невидимым для советских РЛС ПВО. И подозрительно случайно его путь совпадал с авиатрассой гражданских лайнеров.

Пропавший самолет сразу начали искать финские спасатели и обнаружили в последней точке: где самолет Руста пропал с радаров – масляное пятно на воде. Спасатели сделали вывод, что «легкомоторник» разбился, и даже вызвали водолазов для поиска обломков. Откуда взялось то пятно, до сих пор остается загадкой, но оно обрубило за Рустом возможный «хвост».

Случайность третья

Руст «наводился» на крупный ориентир – сланцевый комбинат в Кохтла-Ярве, дым из труб которого был хорошо заметен на дистанции до 100 км.

Тем не менее уже через час полета – в 14.10 самолет был взят на сопровождение советской РЛС П-15, 14-й дивизии ПВО. Расчёты ЗРК были подняты по тревоге, информация постоянно поступала на КП 6 ОА ПВО генерала Г. В. Кромина, командующего в то время Лениградской армией ПВО. Цели присвоили боевой номер 8255, но не сбивали. Дело в том, что после инцидента с корейским «Боингом» в 1984 году, существовал строгий приказ не сбивать гражданские самолеты. Знал ли об этом Руст, неизвестно, но этот факт ему определенно помог.

Между тем погода начала ухудшаться, как раз в том месте, где летел маленький самолет, низкая облачность и дождь не дали двум поднятым дежурным МиГам-23, обнаружить «Сессну» визуально. А потом Руст и вовсе пропал с радара, пройдя в аккурат между зонами ответственности 14-й дивизии ПВО и 54-го корпуса ПВО ВС СССР. В итоге военные списали цель 8255 как плотную стаю птиц, не обнаружив ни следа нарушителя. Случаен ли был его маршрут? Не слишком ли много совпадений?

Случайность четвертая

Достигнув станции Дно, Матиас более не менял прямого курса к Москве. И опять (случайно ли или нет) судьба благоволила ему. Попав уже в зону ответственности ПВО Москвы, «Сессна» появилась на экранах радаров, но в этот момент один из авиаполков производил учебные полеты, в воздухе находилось 12 машин. Ровно в 15.00 происходила смена кода опознания: «Я – свой самолет», под которую попал и Руст, «легализовавшись в воздушном пространстве СССР.

Чуть позже, когда метка в связи с выходом «Сессны» в другой район пропала, происходит ещё одна случайность. Накануне в районе Торжка произошла авиакатастрофа (столкнулись два наших боевых самолета), и к месту падения подходили вертолеты и самолеты, доставлявшие специалистов к месту происшествия. За один из них и приняли легкий самолет Руста.

На подходе к Москве, он опять попал на экраны радаров, но был принят за метеорологический зонд. Тем не менее двойка МиГов-23, поднятая на проверку сигнала, прочесала территорию, опять упустив нарушителя.

Москва и Шереметьево

К 17.40 самолет Руста уже находился в зоне московского аэроузла. В аэропорту Шереметьево забили тревогу и даже закрыли прием и вылет гражданских авиалайнеров. Кстати, в прессе чуть позже активно муссировались слухи о сговоре руководства аэропорта Шереметьево и Руста. Но они не подтверждены.

На радиозапросы гражданского аэропорта Руст не отвечал, а когда поняли, что гражданские сами не справятся, устраивать погоню с истребителями в небе Москвы было уже поздно.

После трех неудачных попыток сесть на брусчатку Красной площади Руст принял решение садиться на Москворецкий мост. Сотрудники ГАИ в последний момент успели включить светофоры, чтобы избежать катастрофы. И здесь в очередной раз удача была на стороне пилота. Он смог посадить «Сессну» в просвет между нитями троллейбусных электросетей с запасом менее метра. Мог ли это сделать молодой и неопытный пилот, – большой вопрос.

Последствия

В 18.55 Руст подрулил к Покровскому собору и более 10 минут раздавал зевакам автографы. Вскоре его арестовали.

За этот эксцесс должности лишился министр обороны СССР маршал Соколов и главком войск ПВО Колдунов. Должности потеряли ещё свыше 300 офицеров. Многие связывают это с оппозицией потерявших должности высших военных чинов к тогдашнему лидеру СССР Михаилу Горбачёву. Теперь Горбачев получил лояльное командование вооруженными силами, шедшее на все возможные уступки НАТОвским планам по сокращению вооруженных сил СССР. Результат этих уступок известен.

Руст провел более года под следствием и был выдворен из Советского Союза. Но вопрос о том, насколько спонтанным был его полет, окутан тайной до сих пор.

Как на самом деле немецкий летчик посадил самолет у стен Кремля

27 мая 2022 7:02

Почему юнец из Германии смог пролететь над СССР и приземлиться на Красной площади

35 лет назад юный гражданин Западной Германии Матиас Руст (ему было всего 19 лет!) на легкомоторном самолете «Сессна-172 Скайхок» вылетел из столицы Финляндии. Преодолев за 5 часов 49 минут более тысячи километров, он приземлился в самом центре Москвы. В святая святых Советского Союза — на Красной площади, у стен Кремля. Так немец «поздравил» СССР с Днем пограничника. Скандал был на весь мир! Полетели головы не только в Минобороны. Сам Руст тогда заявлял, что мечтал встретиться с Михаилом Горбачевым. Михаил Сергеевич, вершитель перестройки, в то время казался суперзвездой на Западе.

С Горбачевым Руст не встретился. Ни тогда, ни годы спустя.

Что же на самом деле произошло 28 мая 1987 года? Операция спецслужб? Заговор Горбачева против маршалов? Нелепая случайность? «КП» обсудила детали ЧП с бывшим офицером войск противовоздушной обороны, ныне директором Музея ПВО в Балашихе Юрием Кнутовым.

«ЭФФЕКТ «БОИНГА»

— Вошел в Эстонской ССР, в районе Кохтла-Ярве. Руст вошел по международной линии. Это коридор для пассажирских самолетов. Он четко обозначен для пролета обычных, гражданских лайнеров.

— Если его «Сессну» все-таки видели, почему так легко дали пересечь воздушную границу?

— В тот момент этот самолет выглядел не нарушителем границы, а нарушителем режима полетов. А по такому совсем другая работа. Да, надо было связаться с самолетом — уточнить, кто он такой, куда следует. А потом решать — поднимать ли перехватчики.

— Руст не отвечал по радио?

— Нет. Наземным службам надо было определить, что за самолет. Попытаться посадить. Но — не сбивать.

— То есть его вели с момента пересечения границы СССР? Кто?

— Три дивизиона ПВО сразу. Но приказ на открытие огня им никто не отдавал.

— А самолеты почему не подняли на перехват?

— Поднимали. Но позже. Поймите, в 1983-м нами был сбит южнокорейский «Боинг 747» над Сахалином. После той трагедии, когда погибло почти 270 человек, войскам ПВО было запрещено открывать огонь по нарушителям воздушного пространства. Если только это не боевой самолет.

— То есть действовать жестко было запрещено?

— Именно! И было запрещено поднимать истребители-перехватчики без крайней необходимости. Тогда шла реформа армии в целом и войск ПВО в частности. Ее затеял маршал Огарков. ПВО передавались в округа. Они подчинялись уже командующему округом — и только потом уже главкому войск ПВО. Оттого в округах вынуждены были все согласовывать. Дули на воду.

— Но летчик в итоге поднялся — и видел нарушителя вблизи?

— Да. МиГ-23 старшего лейтенанта Пучнина наблюдал «Сессну» Руста отчетливо. Он мог сбить ее просто своей воздушной реактивной струей. Но приказа такого не получил. Летчик доложил, что это спортивный самолет. Пролетел мимо него, но на второй круг не заходил.

«ПРИНИМАЛИ ЗА ДРУГОГО»

— Руст низко шел?

— На высоте не более 600 метров. Ну, как крылатая ракета. Из-за этого РЛС во многих местах его видели устойчиво. Но некоторые станции засечь не могли.

— То есть он на время пропадал из виду?

— Случилось всего пару разрывов. Но потом его снова брали на сопровождение. Да, раз или два его спутали со стаей птиц. Один раз — с нашими же спортивными самолетами. На них в то время система опознавания «свой-чужой» не стояла. И чтобы понять, наш это или не наш, ПВО приходилось связываться с гражданским диспетчером. На это уходило от 5 до 7 минут.

— А Руст за это время уходил из зоны?

— Конечно. Когда Руст был в районе Пскова в 15.00, тогда по графику менялся кодовый номер «свой-чужой». А у нас там шли учебные полеты авиаполков. И наш дежурный лейтенант присвоил самолету Руста знак «свой». Кстати, и истребитель Пучнина поднял в воздух дежурный лейтенант, который настоял, чтобы поднять этот Миг-23, не дожидаясь приказа старшего начальника.

— То есть Руст подлетал к Москве, уже имея знак «свой», присвоенный ему офицером наших ПВО?

— Да. И в зоне Московского округа была автоматизированная система управления (АСУ), которая могла бы с этим разобраться, но не смогла.

ЗАГОВОР СПЕЦСЛУЖБ?

— Автоматизированная система была снята с дежурства накануне. Приказ о снятии исходил из главного штаба ПВО.

— Кто его отдал?

— Не выяснено до сих пор. По команде из штаба АСУ поставили на профилактику. Накануне или даже утром в день вылета Руста. При том данную систему обслуживали несколько дней назад. То есть необходимости в профилактике не было.

— Система была в порядке?

— В полном. Встает вопрос о том, и я лично не сомневаюсь в ответе, что в этой операции участвовали спецслужбы — и Запада, и свои.

Почему в штаб ПВО приехали люди, которые представились промышленниками, и потребовали отключить АСУ Московского округа ПВО? И фамилии тех, кто участвовал в отключении АСУ, нигде никогда не назывались.

— А сам Руст?

— Он лично, судя по всему, понятия ни о чем не имел. Его использовали втемную.

НЕРЕШИТЕЛЬНОСТЬ ГЕНЕРАЛОВ

— Что не сработало в армии?

— Оперативный дежурный Центрального командного пункта генерал Сергей Мельников и и. о. начальника Главного штаба ПВО генерал Евгений Тимохин понадеялись, что в Московском округе разберутся сами. Они, не имея характеристик нарушителя, не стали докладывать Главкому ПВО маршалу Александру Колдунову. Тогда доклад по нарушителю режима полета делался не в обязательном порядке. Его можно было сделать при сдаче дежурства. А генерал Мельников боялся маршала Колдунова. Опасался ему докладывать о проблемах.

— А если бы Колдунов вовремя узнал о таком самолете?

— Летящем в сторону Москвы? Он бы его сбил!

— То есть, если бы один из двух генералов доложил маршалу, мирового скандала на Красной площади не случилось бы?

— Да, Мельников не доложил Тимохину, а Тимохин не доложил Колдунову. Но от них это и не требовалось в обязательном порядке. Но вот то, что Руст так легко влетел в международный коридор, уже говорило: парень непростой.

ЧТО СКАЗАЛ РУСТ

— Вы с Рустом говорили?

— Да. Но не сразу после его полета, а когда он уже повзрослел. Человек был уверен в себе. Утверждал, что все организовал сам. И у него все получилось. Что он смог осуществить удивительный полет «для встречи с Горбачевым». Чтобы обсудить с ним дальнейшее обустройство мира. Но меня поразило другое. Когда я его спросил: «Вы же понимали, что сбить вас могут в любой момент?» Он мне ответил: «Я знал, что меня не собьют». И эту фразу никак не стал расшифровывать. Я разговаривал с Рустом всего несколько минут. Это было в рекламную паузу, когда он приехал в Россию, на телеэфир, куда позвали и меня.

Заговор против маршалов

— Руст грамотно сел на Красной площади?

— Грамотно. В полседьмого вечера. Накануне в округе сняли троллейбусные провода. И не было поперечных перетяжек. Будто специально. Чтобы самолету было легче сесть.

— Немец сел сразу?

— Сделал несколько кругов. На Красной площади было много людей. Гаишник увидел самолет, который явно готов идти на посадку. И перекрыл движение на Большом Москворецком мосту. Включил принудительно красный свет. Машины встали. И Руст смог спокойно сесть прямо на мост — и докатиться до собора Василия Блаженного.

— Почему немца не арестовали сразу же?

— Никто не мог поверить, что кто-то может сесть на самолете на Красной площади — без высокого разрешения на это. Руста ждали камеры, журналисты. Он час раздавал автографы. Иностранцев там оказалось море. Все с фотоаппаратами. Были тысячи снимков. И это тоже говорит о неслучайности посадки.

— Если полет Руста — провокация высшего уровня, то вопрос — для чего?

— Чтобы убрать группу маршалов и генералов из руководства Вооруженных сил СССР. Тех, кто не устраивал Горбачева. Это могла быть спецоперация спецслужб ФРГ — при поддержке спецслужб США. В которую в ограниченном порядке были вовлечены отдельные представители спецслужб СССР.

— Горбачев не мог об этом не знать?

— Не мог. Подобное могло быть сделано лишь с его благословения. Тогда советская военная верхушка выступила против заключения договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Эту спецоперацию провели для разгрома военного руководства СССР.

Самая большая чистка с 1937-го

30 мая 1987-го, сразу после полета Руста, были сняты со своих должностей министр обороны СССР Сергей Соколов (его сменил Дмитрий Язов) и главком ПВО Александр Колдунов. Командующий Московским округом ПВО Владимир Царьков, вступивший в должность лишь в мае, получил строгий выговор. К ответственности привлечены 34 советских генерала и офицера, заменены командующие большинства военных округов.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Вор и хулиган

Матиас РУСТ родился 1 июня 1968 года в Веделе, ФРГ. 28 мая 1987-го совершил перелет из Хельсинки в Москву и сел на Большом Москворецком мосту, на Красной площади. Получил 4 года «за хулиганство», отсидев 432 дня, освобожден по амнистии в 1988-м.

В 1989-м, проходя альтернативную службу в больнице западногерманского Рисена, ножом ранил отказавшую ему во взаимности медсестру. Вновь получил 4 года, но снова вышел через 15 месяцев.

В 2001-м, уже будучи женатым на дочери торговца из Бомбея, был обвинен в краже кашемирового свитера, отделался крупным штрафом.

В ПОЛИТБЮРО ЦК КПСС

«Объяснить народу невозможно»

«Разбор полетов» в Политбюро ЦК КПСС. Выдержки из стенограммы.

Москва, Кремль, 30 мая 1987 года

Громыко (председатель Президиума Верховного совета СССР): Надо сбивать нарушителей, а в данном случае привлечь Руста к самому суровому наказанию.

Лигачев (секретарь ЦК КПСС): Полет Руста посеял сомнение в нашей обороноспособности. Нанесен огромный политический ущерб, подорван авторитет армии. Этот случай свидетельствует о распаде системы управления.

Зайков (секретарь ЦК КПСС): Техники достаточно, но ею надо как следует владеть.

Чебриков (председатель КГБ СССР): То, что случилось, объяснить народу невозможно. Как самолет попадал и исчезал с экранов наблюдения? Какое согласование действий?

Шеварднадзе (министр иностранных дел СССР): На месте министра обороны я сам бы подал в отставку.

Горбачев (генеральный секретарь ЦК КПСС): Это удар по руководству страны и по всей политике. Если с этим случаем не справились, как будем управлять в экстремальных ситуациях? Надо усилить партийно-политическое влияние. И сказать народу всю правду.

Министр обороны маршал Соколов заявил об отставке. Новым министром и рекомендовали Язова.

По материалам «Горбачев-фонда».

28 мая 2012 1:00

Немец на крохотном самолетике сел в центре российской столицы

Матиас Руст: Я просто хотел показать, что я тоже приветствую ваши попытки сделать нашу землю мирной.

Когда 28 мая 1987 года 19-летний авиахулиган сел в самом центре Москвы, переполох был страшный: еще бы — какой-то юнец поставил под сомнение всю противовоздушную оборону Советского Союза! На Западе ликовали: враг больше не был страшен — если мимо его лап мог запросто проскочить зарубежный самолет! Своих постов лишились министр обороны СССР Сергей Соколов и несколько ключевых генералов ВВС.

Спустя три месяца Матиаса Руста судили. Приговор был совсем не шпионским — 4 года. Отсидел он и того меньше, через год с небольшим вернулся в родной Гамбург и на много лет пропал с информационных экранов.

Так Матиас Руст выглядит сейчас.

Так Матиас Руст выглядит сейчас. Смотрите фотогалерею

Как Матиас Руст все это время жил на самом деле? Как распорядился тем шансом, который ему дала жизнь?

Обозреватель «Комсомолки» напросилась в гости к скандально знаменитому летчику и узнала подробности, которые Матиас Руст никогда и никому не рассказывал.

«Перестройку я немножечко ускорил»

— Когда ты прилетел домой после советской тюрьмы, тебя, Матиас, наверное, встречали как героя?

— Нет, героем я был, только пока сидел. Потом мнение изменилось, потому что от меня ждали совсем другого поведения. Я был очень слаб физически и морально, потерял вес и больше года общался с единственным человеком — соседом по камере. А от меня ждали поднятой в приветствии руки и радостных улыбок. Я был счастлив, конечно, но в то же самое время мне было грустно. У меня было ощущение, что я оставил в СССР друзей. Я имею в виду тех следователей, которые меня допрашивали.

— И поэтому через несколько лет вернулся в Россию опять?

— В 1994-м. Было очень интересно посмотреть, как все изменилось. Сравнивать, конечно, было не с чем — в 1987-м я постоял на Красной площади всего 15 минут. Но я, еще находясь в тюрьме, заметил, что что-то происходит. Сосед по камере, его звали Александр, читал мне газету «Правда» и говорил, что манера изложения стала другой. Спустя 7 лет я прожил в Москве несколько недель. Она произвела на меня огромное впечатление.

— Это был твой единственный визит в Россию?

-15 лет назад один немецкий телеканал пытался было меня туда отправить, но мне не дали российскую визу.

— В Интернете пишут, что в Москве ты якобы открыл бутик и продавал обувь под брендом «Матиас Руст»?

— Ничего подобного!

— Тогда скажи, почему, получив всемирно известное имя, ты не попытался этим воспользоваться? Не получилось или не захотел?

— В то время у меня было много предложений. Книгу предлагали написать, но я подумал, что еще рано. Могу сказать твердо: я летал в Москву не из корыстных соображений. Я хотел оставить свое послание человечеству, что и сделал. У меня были идеалы, я делал все для мира и для свободы и не хотел использовать свое имя таким образом. Я хотел активно поучаствовать в перестройке и надеялся, что Горбачев меня в это движение включит. И считаю, что перестройку немножечко ускорил.

— Работники немецких спецслужб наверняка после твоего возвращения уделили тебе немало времени? Что спрашивали?

— Они не задали ни одного вопроса, касающегося полета в Москву. Единственное, что их интересовало, — взял ли я самолет из аэроклуба легально. Они думали, что я его угнал. Но потом поняли, что все было законно, и оставили меня в покое.

— Это правда, что в Германии тебя навсегда лишили летной лицензии?

— Не совсем так. Ее просто не продлили. Для того чтобы продлить, мне нужно было пройти тестирование у специальных психологов. Они должны были определить, заслуживаю ли я доверия, и подписать заключение — достаточно ли я вменяем, чтобы управлять самолетом. Но в дело вмешалась политика — в газетах бурно обсуждалось, была ли это провокация против русских и надо ли мне давать еще один шанс. Я хотел было судиться, но потом махнул рукой, потому что это потребовало бы больших расходов. Сделал себе в 2000 году лицензию в Южной Америке и с тех пор пару раз в год летаю на Карибах.

— А кто за твои путешествия платит?

— Сам. Несколько лет назад я действительно зарабатывал игрой в покер. Сейчас работаю аналитиком в швейцарской финансовой компании.

— Не получив при этом высшего образования?

— Мне предлагали работу и без этого — сначала в одном агентстве в Эстонии, потом — в инвестиционной фирме в Британии. Да, я не изучал экономику, но участвовал во множестве семинаров и мастер-классов.

— А что получилось с личной жизнью?

— Дважды разведен: первый раз был женат на польке, второй — на индианке. Со второй женой остались друзьями и сохранили хорошие отношения. Она очень красивая, намного младше меня.

— Почему ты не пускаешь в дом журналистов?

«Нас учили, что Советский Союз — это зло»

Едем вместе на летное поле, в тот самый аэроклуб, с которого Матиас Руст стартовал 25 лет назад, сказав родителям, что полетит в Исландию. Едем на такси — машинка у него такая крохотная, что все мы (наш герой, корреспондент и режиссер с видео-камерой) туда не поместимся. Его знаменитой «Сессны», на которой он летал в Москву, на летном поле давно нет. Через несколько месяцев после полета ее вернули, конечно, но аэроклубу пришлось заплатить штраф в 13 тысяч немецких марок. После этого самолетик купил один японский бизнесмен, который три года назад перепродал его Берлинскому научно-техническому музею. Ну а мы садимся в точную копию, только другого цвета. Матиас Руст радостно трогает рычаги, отмечая, что навигационная система осталась точно той же, что была четверть века назад, и шутит: «Ну что, полетели?»

— Была ли у тебя какая-нибудь наивная детская мечта?

— Я мечтал стать пилотом или астронавтом. К летному делу меня приобщил отец, взяв в возрасте 5 лет на аэродром. Я увидел, как взлетают и приземляются множество маленьких самолетиков, и был заворожен. С тех пор мечтал полетать сам. На 17-летие отец подарил мне полет с пилотом. Мне это настолько понравилось, что я решил, что нужно срочно начинать учиться. И через три месяца начал брать уроки у того самого пилота.

— И много взял?

— 40 часов практических и 80 теоретических. Занимался раз в неделю. Теорию преподавали в аэропорту Гамбурга, а практику в этом самом аэроклубе, недалеко от нашего дома. Занимался около года. Есть коммерческие школы, где можно получить лицензию и за три месяца, но рекомендуется все же поучиться хотя бы год, чтобы была возможность полетать и в хорошую погоду, и в дождь.

— Когда я сел в Москве, у меня в общей сложности было сто часов налета. Считаем: 40 часов надо было налетать, чтобы получить права. Еще 50 набрал, долетев из Гамбурга до Исландии (я решил сначала полетать над Скандинавией), а остальные 10 — на пути из Хельсинки в Москву.

— Это правда, что твой отец торговал самолетами «Сессна» и твой полет был частью рекламной кампании?

— Ничего общего с авиацией отец не имел — он работал инженером-электриком в большой немецкой компании. Мать воспитывала меня и младшего брата. Мои родители до сих пор живы, в 1987-м им было соответственно 50 и 46.

— А еще я читала в одном интервью, что твоя мама будто бы говорила: «Сына заставили это сделать». Что имела в виду?

— Она никогда не говорила ничего подобного. Это вопрос интерпретации. Она могла сказать: должна была быть причина, по которой сын полетел в Москву. Причина действительно была: отношения между Западом и Востоком, которые меня волновали. Когда я учился в школе, мы всегда боялись русских.

— Нет, мы. Потому что нас учили, что русские обязательно вернутся отомстить.

— Что ты еще знал об СССР к своим 18?

— Я начал интересоваться политикой с 13 лет. В школе учили, что Советский Союз — это наши враги. Что там совсем другая система и нет частного имущества. Поэтому люди, которые имели хоть что-нибудь, боялись, что настанут социалистические времена и у них все отнимут. Говорили, что Советский Союз только и ждет возможности пролезть в Европу. В школе снижали оценку, если кто-нибудь использовал сокращение «ГДР» вместо «Дойчланд», и говорили, что это сокращение используют только враги Германии.

Руст ожидал, что в суде ему дадут условный срок. Но ему дали 4 года.

Специально все делалось для того, чтобы армия вооружалась, а государство покупало оружие. К власти пришел Рейган, американцы хотели поставлять в Германию ракеты и потому делали все возможное, чтобы развить в людях страх. Чтобы население этому не сопротивлялось. Со всех сторон говорилось, что Советский Союз — это зло.

— Вполне: холодная война закончилась, Россия и Германия в очень хороших отношениях.

«Сегодня я бы на это не отважился»

— А еще раз на эту авантюру ты бы пошел?

— Едва ли. Я себя тоже постоянно об этом спрашиваю, чуть ли не дважды в месяц. Я стал намного старше, мои представления о жизни изменились, и я отношусь теперь ко всему иначе. Сегодня, пожалуй, я бы на это не отважился. Чтобы сделать нечто подобное, тебе должно быть меньше двадцати лет и ты не должен знать, что такое страх. Человек взрослеет именно тогда, когда начинает контролировать свои страхи.

В советской тюрьме Матиас провел чуть больше года. А повзрослел почти вдвое.

— Интересно, сколько людей в мире думают, что ты сумасшедший?

— Люди называют сумасшествием поведение, которого не понимают. Когда человек совершает нечто нестандартное — лезет в горы или прыгает с моста на банджи, — многие тоже говорят, что это сумасшествие. Потому что это необычно.

— Ты гордишься тем, что сделал 25 лет назад или, наоборот, сожалеешь?

— Гордость — не самое правильное для этого слово. Для меня было важнее всего долететь до Москвы и донести миру свое послание. Оглядываясь назад, я все-таки думаю, что я победил, потому что сделал то, чего абсолютно никто не ожидал.

— Но послушай: у тебя была мечта летать — летать в небе Германии ты в итоге не можешь. Еще одна мечта — увидеть Москву и Горбачева. Горбачева ты так и не увидел, а в Россию не можешь получить визу. Так ты неудачник или счастливчик?

— Конечно, счастливчик — я же выжил! Если бы я у кого-нибудь спросил перед полетом: есть ли у меня хоть один шанс? — каждый бы ответил: «Нет! Русские собьют тебя немедленно!» Вернувшись из России, я понял: в мире все происходит так, как должно. Как предписано свыше.

— Полет в Москву был самым ярким моментом твоей жизни?

— Их у меня было два: первый — посадка около собора Василия Блаженного. И второй — освобождение из тюрьмы. Это было очень волнующе. Я даже не могу найти слов, чтобы описать, что в ту минуту чувствовал.

— Потому что я во всем пытаюсь искать потайной смысл. Мы живем в выдуманном мире и думаем, что все в нем устроено так, как мы видим. Но существует кое-что еще, что этот мир движет. Именно это я и ищу. И пытаюсь понять, что нас ждет после смерти.

— И что же?

— Не знаю, а то бы сказал. Я сам до сих пор ищу ответы. Вернее сказать: ищу Бога.

— А во время своего полета ты его, кстати, не встречал?

— Нет, но постоянно ощущал его присутствие. Я чувствовал, что делаю то, что Бог поддерживает.

Родители Матиаса, Моника и Карл-Хайнц, навещали сына каждые два месяца.

Дарим Матиасу сувенирную пилотку со значками российских ВВС. «Шапка!» — обрадовался он, вспомнив русское слово и пообещал:

— В следующий раз я приеду в в Москву в этой «шапка»!

— Опять на таком самолетике? Пилотом? — язвительно уточняю я.

— Нет, пассажиром, — отвечает он, смеясь.

Ну слава богу, успокоил. Впрочем, к концу интервью никакой иронии по отношению к этому человеку не осталось.

Я думала, что лечу в Гамбург посмотреть на неудачника, который в свои 44 года зарабатывает тем, что дает интервью, и напишу материал о том, как человек бездарно растранжирил свою жизнь, имея в запасе такой блестящий старт.

Медицинский диагноз мое образование ставить не позволяет, но вот человеческий — вполне.

Так вот: передо мной в кабине «Сессны» сидел человек абсолютно счастливый.

Самолет, на котором Матиас Руст летал в Москву, стал теперь экспонатом Берлинского технического музея.

Смотрите фотогалерею: Уникальные фото из личного архива Матиаса Руста

Самолет «Сессна-172», который пилотировал 18-летний гражданин ФРГ Матиас Руст, приземлился прямо у храма Св. Василия Блаженного в центре Москвы. Советское руководство было в настоящем шоке. Ведь мало того, что самолет простого немецкого парня преодолел расстояние от советской границы до столицы страны и не был сбит системами противовоздушной обороны, так ещё и произошло это событие, что очень символично, 28 мая – в День пограничника. Это был настоящий плевок в лицо всей советской системе. Естественно, что Матиас Руст был сразу же после посадки самолета арестован.

Практически сразу же после посадки самолета Руста на Красной площади генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев принял решение об отправке в отставку целого ряда высших военных руководителей, в первую очередь тех, кто отвечал за противовоздушную оборону советского государства. Самым высокопоставленным «отставником» оказался министр обороны Советского Союза 72-летний маршал Сергей Соколов. Он занимал эту должность с 1984 года, сменив на посту умершего маршала Дмитрия Устинова. До назначения министром обороны маршал Соколов с 1967 по 1984 гг., на протяжении семнадцати лет, был первым заместителем министра обороны СССР. Участник Великой Отечественной войны, маршал Соколов был одним из наиболее видных советских военачальников. В частности, с 1980 по 1985 гг. он отвечал за управление действиями советских войск на территории Демократической Республики Афганистан. Однако полет немецкого юноши стоил уважаемому маршалу карьеры. Конечно, «на улицу» заслуженного военачальника выкинуть не могли – уже в июне 1987 года он занял пост генерального инспектора Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Кроме маршала Соколова, в отставку сразу же после полета Матиаса Руста был отправлен главный маршал авиации Александр Колдунов, занимавший пост главнокомандующего Войсками Противовоздушной обороны Советского Союза и непосредственно отвечавший за безопасность воздушного пространства советской страны. Дважды Герой Советского Союза, Александр Колдунов прошел Великую Отечественную войну летчиком-истребителем, после войны служил в истребительной авиации ВВС, а затем в ПВО.

Должность главкома Войск ПВО он занял в 1978 году, за девять лет до полета Матиаса Руста. Но не только высшие военачальники потеряли свои должности. Со службы были уволены около 300 старших офицеров. По кадровому составу советских вооруженных сил был нанесен мощнейший удар. Нашли и «козлов отпущения» — два офицера Войск Противовоздушной обороны получили реальные сроки лишения свободы. Это были подполковник Иван Карпец, бывший оперативным дежурным по Таллинской дивизии Войск ПВО в день полета Руста, и майор Вячеслав Черных, бывший в тот злополучный день дежурным по радиотехнической бригаде.

Что касается самого Руста, то после задержания на Красной площади он был арестован. 1 июня, через несколько дней после полета, Матиасу Русту исполнилось девятнадцать лет. Свой день рождения молодой немец встретил в тюрьме. Весь мир следил за судьбой парня, продемонстрировавшего, что система обороны Советского Союза отнюдь не «железная». И это действительно было так – с откровенными предателями, проникшими в высшее руководство советского государства, железной она быть просто не могла. Естественно, что без «обеспечения» на самом высоком уровне полет Руста просто был бы невозможен. Его бы сбили в худшем случае ещё в небе над Эстонией. Однако Русту буквально дали зеленый свет на полет до самой советской столицы. Происходить это могло только с санкции самых высших советских руководителей. Не очень понятно, кто конкретно дал добро на приземление Руста на Красной площади, да и вряд ли мы когда-нибудь об этом узнаем. Но очевидно, что это был человек или люди, входившие в самую высшую группу советской элиты.

Смещенные военачальники находились в оппозиции к тому курсу, который к этому времени стало проводить советское руководство во главе с Михаилом Горбачевым. Нанесение удара по командованию вооруженных сил было одной из главных задач тех людей, кто стоял за методичным и планомерным разрушением советского государства. Ведь прославленные маршалы и генералы, прошедшие Великую Отечественную войну и бывшие настоящими патриотами советского государства, могли просто не позволить произвести все те манипуляции со страной, которые привели к катастрофе 1991 года. Впоследствии американский военный эксперт Вильям Одом даже сравнил «зачистку» советской военной элиты после полета Матиаса Руста с репрессиями против советских военачальников, имевшими место в 1937-1938 гг. Интересно, что после каждой такой чистки через года три–четыре наступала катастрофа. В 1941 году началась ужасная Великая Отечественная война, а в 1991 году распался Советский Союз, и этот процесс также сопровождался реками крови в бывших союзных республиках, многочисленными военными конфликтами, массовыми беспорядками, небывалой волной преступности и насилия.

Поэтому вряд ли стоит оценивать поступок Матиаса Руста как «безобидную шалость» юного романтика–авиатора. Скорее всего, здесь имела место тщательно продуманная и организованная провокация, в которой могли участвовать и западные спецслужбы, и внушительное прикрытие с советской стороны. По крайней мере, в этом мнении сходятся многие видные советские и российские военачальники, которые считают, что без «кремлевской крыши» полет Матиаса Руста закончился бы для него трагически. Целью организации такого полета было ослабление советского государства посредством решения следующих задач:

1) создания повода для масштабной «чистки» неугодных высших военачальников,

2) дискредитации советской системы обороны в глазах граждан СССР и мировой общественности,

3) укрепления антисоветских настроений в обществе. Именно после полета Матиаса Руста и увольнения министра обороны СССР маршала Сергея Соколова Михаил Горбачев приступил к стремительному сокращению Вооруженных сил Советского Союза. Полет Руста в этом контексте был ещё одним аргументом – зачем нам «такая армия», да ещё в «таком количестве», которая пропустила полет и приземление на Красной площади спортивного самолета какого-то немецкого юноши.

Примечательно, что незадолго до полета Матиаса Руста министр обороны СССР маршал Соколов докладывал лично Михаилу Горбачеву о том, как организована и как работает система противовоздушной обороны советского государства. Выходя от генсека, Соколов забыл у него некоторые документы, включая очень секретную карту. Но на следующий день, когда он попытался документы вернуть назад, Горбачев сказал, что не помнит, где они находятся. Эту версию озвучивал впоследствии, согласно ряду публикаций в российских СМИ, генерал-полковник Леонид Ивашов. Как бы там ни было, но в одном большинство военачальников сходятся – акция с полетом Руста была продуманной и спланированной. Есть и ещё одна очень интересная версия, согласно которой Руст приземлился на Красной площади с полными баками топлива, что свидетельствует лишь об одном – его заправляли где-то на советской территории. И делать это могли только непосредственно под контролем «всесильного» советского КГБ.

Суд над Матиасом Рустом был назначен на 2 сентября 1987 года. Матиасу Русту предъявили обвинение по трем статьям УК РСФСР — незаконное пересечение воздушной границы, нарушение международных правил полетов и злостное хулиганство. В определении УК РСФСР хулиганство трактовалось как умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу, тогда как под злостным хулиганством понимались те же действия, но сопровождавшиеся «исключительным цинизмом или особой дерзостью». Посадка самолета на Красной площади, где гуляло множество советских людей, была расценена именно так. За злостное хулиганство в УК РСФСР предусматривалась ответственность в виде лишения свободы сроком до пяти лет или исправительных работ сроком до двух лет. Нарушение правил международных полетов предусматривало ещё более широкий диапазон наказания – от одного года до десяти лет лишения свободы, правда, по этой же статье можно было отделаться и без реального срока – выплатив крупный штраф.

На суде Матиас Руст заявил, что прилетел в Москву для того, чтобы продемонстрировать советскому народу свое стремление к миру. Однако обвинение этим аргументам молодого немца не вняло. Прокурор просил для Матиаса Руста по трем статьям УК РСФСР десять лет лишения свободы. Но суд оказался куда более мягким, чем обвинение.

4 сентября 1987 года Матиасу Русту огласили приговор. Он был осужден на четыре года лишения свободы. С одной стороны, антисоветские элементы в самом Советском Союзе и мировая общественность сразу же выразили возмущение такой, с их точки зрения, жестокой расправой над «посланцем мира». С другой стороны, наоборот, сегодня возникает много вопросов по поводу приговора, который кажется некоторым чрезмерно либеральным. Во-первых, к Матиасу Русту применили те статьи Уголовного кодекса РСФСР, которые не были жесткими и не могли повлечь за собой таких серьезных мер как, скажем, смертная казнь. Во-вторых, все же четыре года лишения свободы за такой поступок государственного значения выглядели весьма странно, особенно по сравнению с тем, за что четыре года тогда давали рядовым советским гражданам.

Мягкость приговора Русту свидетельствовала о том, что никто и не собирался наказывать его серьезно. В былые времена, когда Советский Союз действительно был противником капиталистического Запада, Матиас Руст в лучшем случае получил бы лет десять в далеких северных лагерях, а в худшем был бы просто приговорен к расстрелу. Но в 1987 году ситуация изменилась. Возможно, что либеральная мера наказания Русту должна была продемонстрировать Западу дальнейшую готовность Советского Союза к «демократизации».

В начале августа 1988 года, менее чем через год после судебного процесса, Матиас Руст был амнистирован и благополучно уехал на родину. В предварительном заключении и в колонии молодой немец провел всего 14 месяцев. Фактически Михаил Горбачев великодушно простил Матиаса Руста за хлесткую пощечину Советскому Союзу и Советской Армии, нанесенную на глазах всего мира. Разумеется, за Матиаса Руста настойчиво просили «западные друзья» (к тому времени Москва уже смотрела на Запад широко открытыми глазами), к Михаилу Горбачеву мог обратиться лично канцлер ФРГ Гельмут Коль.

Михаил Сергеевич, который через несколько лет благополучно отдал в состав ФРГ ГДР, отказать своему западногерманскому коллеге не смог.

Решение об освобождении Матиаса Руста было с восторгом воспринято как на Западе, где оно лишний раз подтвердило ослабление сверхдержавы и её готовность отныне во всем уступать Западу, так и в самом Советском Союзе, благо антисоветские настроения в это время в обществе были уже весьма сильными, особенно среди «активной» части общества – столичной интеллигенции, молодых представителей номенклатуры. И полет Матиаса Руста, и мягкий приговор, и его скорое освобождение демонстрировали начало перемен в жизни Советского Союза и прекрасно укладывались в горбачевскую перестройку. Сначала простили Руста, затем позволили включить ГДР в состав ФРГ, свергнуть все просоветские режимы в Восточной Европе, а в конце концов – и развалить сам Советский Союз.

Кстати, жизнь Матиаса Руста после возвращения на родину в ФРГ складывалась весьма интересно. Некоторые поступки прекрасно характеризуют подлинный облик «посланца мира». Так, уже в ноябре 1989 года, по прошествии 15 месяцев после освобождения из советской колонии, Матиас Руст, который к тому времени проходил альтернативную службу в больнице в Риссене, стал ухаживать за медицинской сестрой. Он пригласил её на свидание, а после того, как медсестра отказалась с ним пойти, ударил её ножом. За это Матиаса Руста арестовали – уже «родные» немецкие власти. В 1991 году его приговорили к четырем годам лишения свободы – как раз такой же срок дали Русту и за приземление на Красной площади. Но уже через 15 месяцев Руст был освобожден из тюрьмы (и опять история повторяется – в СССР его освободили через четырнадцать месяцев).

В 1997 году, через десять лет после своего полета, Руст, проживавший к тому времени в далекой Вест-Индии, в государстве Тринидад-и-Тобаго, принял индуизм и женился на местной девушке индийского происхождения. Затем он вернулся с молодой женой на родину, в ФРГ, но в 2001 году вновь попал в поле зрения полиции – на этот раз за кражу свитера в одном из супермаркетов. В середине 2000-х гг., спустя двадцать лет после своего полета, Матиас Руст утверждал, что хотел «навести мосты» между Западом и Востоком. Но о подлинной истории своего полета он до сих пор предпочитает молчать.